— Уф-ф, слава Йелю и самому гуманному суду в мире, что хоть в президенты раздумали меня выдвигать! - подумал Ляксей, отмываясь наждачкой от последних пятен хита фсех аптек фсех времён бриллиантового вечно советского ГОСТа зелёного...
Всем глубокого почтения! Читатели моего журнала и случайные путники также приглашаются в говорящие за себя сообщества « Мы yarodom родом» и « Это eto_fake фейк?» подельники приветствуются Large Visitor Globe…
- Всё же помидоры — неудачный символ для отношений с кем бы то ни было, а уж тем более с Турцией. Потому, правильно, что Россия не стала решать этот принципиально символический вопрос уступками. Табу!
Они, эти золотые яблочки, вчера завяли и любовь прошла, сегодня вот развяли, а завтра опять отвянут и любви опять помнут постели, съели... А вообще, если долго туда-сюда носиться с этим нежным овощем-фруктом, то он просто сгниёт, если уже не, с таким-то сам-себе на уме диктатором-султаном-всемпопутчиком натащькой, расколовшей даже свою страну надвое.
Памятник «Навеки с Россией» (Единение русских и мордвы), Саранск
Она интересовалась возможностью через газету поблагодарить газелиста Сергея, который не только нашел потерянный её сыном смартфон, но и вернул дорогой гаджет обрадованному владельцу. Просто вернул и исчез. В размышлениях о редкости благородных поступков завязался разговор о том, как стремительно меняется всё вокруг. И неожиданно диалог вышел на тему одного необычного юбилея, к которому имеет отношение каждый житель Саранска.
Это никого не удивило: беженцы, оказавшиеся по квотам ЕС в Латвии и Литве, считают свою долю крайне незавидной, и при первой возможности перебираются в более благополучные государства. Те 32 сирийца и трое иракцев, что сбежали из Литвы на автобусе, уехали беспрепятственно. Правда, автобус остановили для проверки на литовско-польской границе, но вскоре пропустили, поскольку у беженцев есть шенгенские визы, позволяющие путешествовать по всему ЕС. На днях оставить Литву решились ещё две семьи – пара беженцев из Ирака с двумя детьми, и семейство с двумя отпрысками, не имеющее какого-либо гражданства. Однако им уже так не подфартило: первая семья была задержана ещё на польской границе, а вторую арестовали ввиду отсутствия необходимых документов на территории Польши.
С легкой руки премьера Моди индийцы пошли на обгон Китая
Когда в какой-то стране, особенно большой, "ничего не происходит" — с точки зрения внешнего мира, конечно,— к ней надо присматриваться особенно внимательно. Потому что это верный признак того, что происходит очень многое и очень важное. Вот, например, Индия, которая незаметно, но уверенно обогнала Китай по темпам экономического роста и претендует на то, чтобы стать следующим после Китая мировым рекордсменом и чудом громадных размеров.
Остаются на селе и того меньше: по разным специальностям от 2% до 18% обучавшихся за счёт федерального бюджета. Когда из Клявлинского района сообщили, что из села Старое Редяпкино уехал очередной выпускник Самарской сельскохозяйственной академии – 22-летний инженер, занимавший пост исполнительного директора СПК «Маяк», стало очевидно: очередной эксперимент по закреплению на селе молодых специалистов с треском проваливается. Сергей Артемьев был самым молодым директором сельхозкооператива не только в Самарской области, но и во всей России. И последний ли он, кто признал решение приехать в деревню ошибкой?
МиГ перед смертью На авиапредприятии «Сокол» заслуженные лётчики-испытатели РФ на истребителях МиГ-29 катают в стратосферу богатых китайцев / ноябрь, 2016
Он вернулся с похорон своего друга из отряда лётчиков-испытателей Горьковского авиационного завода им. С. Орджоникидзе (ГАЗИСО), выпускавшего сверхсовременные боевые «МиГи», гордость советских ВВС. Сквозь побелевшие губы отец едва слышно цедил тяжёлые проклятия. На другой день я спросил отца, кого давеча проклинал он последними словами. Нехотя, с трудом подбирая слова, он сказал, что его друг погиб из-за того, что завод «гнал план» в конце года и начальство отправило на гибель истребитель с недоделками – лишь бы не пострадала карьера. Смерть на расстоянии протянутой руки неотступно следовала за авиаторами: один, а то и два пилота в год погибали на испытаниях, что было чудовищно много для небольшого отряда из двух десятков лётчиков. Тогда заводской Дом культуры с большими белыми колоннами, в стиле сталинского неоклассицизма, покрывался траурными лентами. В центре актового зала устанавливали закрытый гроб с останками пилота, которые удалось разыскать на месте падения самолёта. Отдать последний долг шли к гробу вереницы работников завода, а над домами из мощных репродукторов плыли щемящие звуки траурной музыки.
