Мёртвые деревни: новосибирские сёла умирают «долго и в муках»
За последние десять лет с карты Новосибирской области бесследно исчезли более 30 населённых пунктов / Сюжет «Урбанизация и уничтожение деревень»
Численность населения Новосибирской области почти 2,8 млн человек, из них 79% — это городские жители. ©
Ещё деградация деревни
Новосибирская область / Коллаж: Иван Шилов
Только за последние десять лет с карты Новосибирской области исчезли 35 населённых пунктов. В то же время численность населения областной столицы — города Новосибирска — за семь лет (с 2010 по 2017 год) выросла почти на 130 тыс. человек и достигла 1 млн 603 тыс. человек в 2017 году.
Региональные власти в вымирании деревень и сёл ничего необычного, судя по всему, не видят.
«Принятие законов Новосибирской области об упразднении населённых пунктов в большей степени носит формальный характер, подтверждающий отсутствие проживающего населения на территории населённого пункта и фактическое прекращение его существования», — заявили в министерстве региональной политики.
Разрушающийся деревенский дом
В министерстве также отметили, что с инициативой упразднения населённого пункта могут выступать глава поселения или глава муниципального района. Обязательным условием упразднения является отсутствие на территории населения в течение не менее трёх лет. Причины последнего распространены — отсутствие работы, детских садов, школ, социально-культурных объектов, водо‑ и электроснабжения и т. д.
«Процедура упразднения регулируется статьей 9 закона Новосибирской области от 16.03.2006 № 4-ОЗ «Об административно-территориальном устройстве Новосибирской области». Упразднение каждого населённого пункта осуществляется путем принятия отдельного закона Новосибирской области, — подчеркнули в министерстве региональной политики. — Для установления факта отсутствия жителей на территории населённого пункта создается комиссия распоряжением главы поселения. Комиссия составляет акт, отражающий факт отсутствия жителей в данном населённом пункте и содержащий мотивированные выводы о необходимости упразднения населённого пункта».
Для упразднения села или деревни министерством строительства Новосибирской области и департаментом имущества и земельных отношений Новосибирской области проводится экспертиза, которая оформляется соответствующим заключением. С инициативой упразднения населённых пунктов в Новосибирской области за период с 1 января 2007 года по 31 декабря 2017 года выступали исключительно органы местного самоуправления муниципальных образований.
Деревня
Учитывая, что процедура оформляется проектом закона Новосибирской области, решение о такой инициативе принимается только на заседаниях Советов депутатов поселений.
За последние десять лет «точек на карте» лишились Баганский, Барабинский, Болотнинский, Венгеровский, Карасукский, Коченевский, Краснозерский, Куйбышевский, Купинский, Кыштовский, Маслянинский, Северный, Татарский, Убинский и Чулымский районы.
«Сельские населённые пункты не входят в перечень субъектов, имеющих право на получение государственной поддержки в соответствии с законом Новосибирской области № 61-ОЗ», — отмечают власти.
Власти также подчёркивают, что министерство сельского хозяйства предоставляет государственную поддержку сельскохозяйственного производства в регионе, но минельхоз «не наделён полномочиями по обобщению и анализу информации в отношении бесследно исчезнувших сельских населённых пунктов на территории Новосибирской области, а также по принятию мер с целью недопущения их исчезновения».
Деревня
В то же время соседние регионы поддержку малых сёл ставят в числе приоритетов своей работы (судя по публичным заявлениям). Так, например, источник, близкий к властям Хакасии, как-то заявил в беседе с корреспондентом ИА REGNUM :
«Если смотреть на одни цифры, отключив эмоции, то за последние семь-девять лет в одной из соседних областей бесследно исчезло свыше 30 сёл, а у нас благодаря программе по поддержке малых и отдаленных сёл, инициированной Виктором Зиминым в 2013 году, ни одно село с карты Хакасии не исчезло».
Председатель правления межрегиональной организации «Гражданский патруль» Ростислав Антонов считает, что «село умирает долго и в муках».
«Вначале из села уезжает молодежь, потом люди теряют работу и перспективы, а чуть позже те, кто остался, начинают понемногу разбирать дома тех, кто уехал. На дрова. У кого сил нет и на это, разбирают свой собственный дом. Знаю одну такую историю в Искитимском районе, не самое бедствующее село, кстати. Потом школу переводят в началку, а позже и вовсе закрывают, отправляя детей в ещё живой населённый пункт, километрах в десяти или дальше. Вот и всё, умерло село. Нет, в нём еще будет жизнь, как и погасшая свеча остывает не сразу. Но шансов к возрождению уже почти нет. Можно ли это повернуть вспять? Наверное да, и примеры многих фермеров, вернувшихся из города на землю, это доказывают», — высказал ИА REGNUM своё мнение общественный активист.
Деревня
Как сказал Антонов, земля и накормит, и оденет, только вот трудиться нужно, а к этому готовы не все. Нужна, по его мнению, и государственная поддержка — развитие потребкооперации, малого предпринимательства и поддержание инфраструктуры.
«А вообще, главная ценность на селе — это, безусловно, земля. И в прямом, и в переносном смысле. Нельзя обескровливать сельские советы. Это касается прежде всего налогов на использование природных ресурсов, например, при добыче полезных ископаемых, когда все экологические риски несет местное население, а сверхприбыль от эксплуатации земель получают где-то очень далеко от этих мест. Искусственно созданная бедность — ещё один фактор, делающий этот процесс необратимым. Должно ли спасение деревни быть в приоритетах у государства? Должно, если, конечно, мы не хотим окончательно превратить нашу страну в пустошь с редкими городами-мегаполисами», — считает Ростислав Антонов.
Краевед Константин Голодяев рассказывает, что сокращение так называемых неперспективных деревень — история давняя, ещё довоенная, с создания коллективных хозяйств и их укрупнения. А с 1950-х «в связи с выездом населения» из учётных данных в Новосибирской области исключено более 900 населённых пунктов.
«Вы можете сравнить старые карты области с современным ДубльГисом. Вместо старых деревень теперь бугры да ямки. Физическое пространство исчезло, но остатки культурного ещё сохранились. Прежние названия ещё хранятся в речи старожилов. В крупных сёлах есть даже деления: Хабаровские, Черновские. Ранее основными причинами миграции были призывы на работу на стройки, в город; теперь без призывов — просто за лучшей жизнью. Мы задержим молодежь на селе только обеспечением её «цивилизацией»: техникумами, стабильной работой и её оплатой, медицинским обслуживанием, регулярным транспортным сообщением. В полной мере это под силу только государственной политике. Но и у местных властей возможности есть», — отметил ИА REGNUM Голодяев.
Согласно переписи населения 2002 года, в Новосибирской области числилось 1566 населённых пунктов, из них опустевших было 43. В 2010 году насчиталось уже только 1534 сёл, посёлков и деревень, без населения — 57.
Согласно статистическим прогнозам, численность населения Новосибирской области на протяжении следующих 18 лет будет постоянно расти и к началу 2036 года на территории области будет проживать более 3 млн человек. При этом городское население увеличится на 376,5 тыс. человек (на 17%), а сельское — уменьшится на 88,3 тыс. человек (на 15%). К 2036 году селяне составят лишь 16% всех жителей области, тогда как в 2017 году соотношение составляло: около 79% — горожане и 21% — селяне.
Заброшенный дом
Мёртвые деревни: многие годы в Кузбассе «уголь убивал посёлки»
Сегодня в регионе существуют меры поддержки жителей малых и отдалённых населённых пунктов, но и это не останавливает деревни от исчезновения / Сюжет «Урбанизация и уничтожение деревень»
За пять лет с карты Кемеровской области исчезло не менее десяти сёл и деревень. Это следует из данных, которые предоставили ИА REGNUM в администрации региона. ©
«В соответствии с законом Кемеровской области от 2 ноября 2012 года «Об упразднении сельских населённых пунктов и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Кемеровской области были упразднены как фактически прекратившие существование и исключены из учётных данных области восемь населённых пунктов», — сказано в ответе за подписью начальника главного управления по работе со СМИ администрации Кузбасса Алексея Доронгова.
Согласно официальной информации, эти населённые пункты были упразднены из-за того, что в них на протяжении более трёх лет отсутствовали население и жилые застройки, недвижимое имущество физических и юридических лиц, и не было каких-либо оснований для восстановления этих посёлков, сёл и деревень.
Только за год, с 2012 по 2013 год, количество селян в Кемеровской области уменьшилось на 3 тыс. человек.
Тогда же, в 2013 году писатель Вениамин Борискин отмечал, что в Кемеровской области есть особенность: «уголь убивает посёлки».
«И молодёжь видит: у деревни, окружённой разрезами, нет будущего. Первый звоночек был в 1971 году с приходом «Сибиргинского». Тогда у местных жителей отобрали поля, распахали их для своих работников. Местные власти отобрали остров — для ветеранов. И пришлось нам искать в лесу полянки для покоса, из-за каждой делянки начинались скандалы. (…) Следующим шагом стало открытие разреза «Междуреченского» в 3 км от деревни в конце 70-х гг. Тогда наша чистейшая речка Казас, в которой водился хариус, стала похожа на помойку, скотина от такой воды стала дохнуть. (…) Ну и, наконец, последней каплей, переполнившей чашу терпения, стал разрез «Береговой», который в 2011 году начал копать нашу гору», — отмечал в интервью «Аргументам и фактам» Борискин.
Маурицио Минковский. Беженцы.1909
Есть в Кемеровской области деревни, которые стоят ещё с XVII века, но некоторые из них вскоре могут исчезнуть с карты региона. Например, посёлок Брянский Промышленновского района (бывший железнодорожный разъезд). Сегодня в этом посёлке проживают всего шесть человек.
«В поселке ничего нет: ни магазина, ни медпомощи, ни почты. Скорую вызвать можно, но только не в распутицу (весной и осенью все вязнут на наших дорогах) и не зимой, когда все заметает. Правда, зимой я прошу плотниковскую администрацию, и нам иногда дороги чистят. А когда отправить трактор возможности нет, ходим, считай, вплавь по сугробам. Свет есть, а вода только в колодце. Недавно его заморозило, так пришлось снег топить, чтобы еду сварить да постирать. Водопровод когда-то был, но в скважине какая-то релюшка поломалась, и никто не хочет ее покупать. Нас же здесь как будто и нету, или не люди мы для начальства… Мне 72 года скоро. Вот и выживаем, как можем, сами», — рассказала «Московскому комсомольцу» одна из старожилов посёлка Валентина Глыбовская.
Так было не всегда. Например, в 50-е годы в Кемеровской области, наоборот, был «прирост» — появилось 13 новых посёлков. Потом пошёл обратный процесс. По данным Кемеровостата, в период с 1959 до 2010 года количество сельских населённых пунктов Кузбасса уменьшилось более чем в два раза.
Сегодня, как отметили ИА REGNUM в администрации Кемеровской области, в регионе существует система мер поддержки жителей малых и отдалённых сёл. Во всех городах и районах области действуют мобильные социальные бригады. В состав бригад входят соцработники, психологи, в случае необходимости к ним присоединяются представители МЧС, полиции, инспекции по делам несовершеннолетних, Пенсионного фонда. По итогам 2017 года мобильные социальные бригады выезжали в отдалённые посёлки более двух тысяч раз.
«Например, в Таштагольском районе меры поддержки реализуются в рамках муниципальной программы «Поддержка коренного народа (шорцев)», «ГО и ЧС», «Образование». Населению оказываются следующие меры поддержки: организация вертолётного сообщения (для жителей отдалённых посёлков льготная стоимость билетов 120−150 рублей, полная себестоимость 7−8 тысяч); сохраняются школы в отдалённых посёлках; в населённых пунктах, где отсутствует сотовая связь, установлены спутниковые таксофоны; в 17 посёлках электроэнергию получают от дизельных генераторов; в п. Эльбезе установлена солнечная электростанция; во всех посёлках есть старосты, работающие на безвозмездной основе, их обучают оказанию первой медпомощи, организации противопожарных и противопаводковых мероприятий.
По некоторым данным, только за один год в России «умирает» около трёх тысяч деревень. Так, например, в соседней с Кузбассом Новосибирской области за последние десять лет исчезли 35 населённых пунктов.
По оценке Центра экономических и политических реформ, к 2023 году в российских деревнях может не остаться больниц, а к 2033−36 годам — сельских школ и поликлиник. А потому «мёртвых» деревень в стране может стать ещё больше. Стоит отметить, что процесс депопуляции сельских территорий не является уникальным российским явлением, подобные процессы проходят и в других странах.
Сельский дом
«Как дети-сироты»: как живётся отдалённым сёлам Хакасии
Власти заявили о помощи малым и отдалённым сёлам / Сюжет «Урбанизация и уничтожение деревень»
За последние десять лет в Хакасии не исчезло ни одного малого или отдалённого села, заявили в управлении пресс-службы и информации главы региона. В то же время в зоне риска находится несколько десятков малочисленных населённых пунктов. ©
«Чтобы сохранить каждый из них, ещё в 2013 году в республике была разработана и начала действовать программа «Сохранение и развитие малых и отдалённых сёл Хакасии», — утверждает начальник управления Елена Пересторонина.
На одном из заседаний правительства ещё в январе 2013 года глава Хакасии Виктор Зимин перечислял, чего не хватает жителям отдалённых сёл.
«Пальцев не хватит сосчитать, чего у них нет: тепла нет, освещения и дорог нет, привозная питьевая вода, транспорта и медицинской помощи нет, а они не жалуются, потому что привыкли рассчитывать только на себя. А ведь они такие же жители России. В городах подчас и не знают, как живут люди на селе. Здесь тот случай, когда не деньги главное. Эта часть населения, как дети-сироты, которая требует участия и внимания всех ветвей власти», — заявлял тогда он.
Минэкономразвития региона проанализировало результаты пятилетнего действия программы по сохранению сёл. Анализ показал, что пять лет назад в перечень малых поселений, включённых для оказания помощи по сохранению и развитию, входило 76 населённых пунктов, в которых проживало не более 100 человек. Сегодня этот список увеличился почти вдвое.
«Сегодня в этом перечне 133 населённых пункта. Во-первых, потому что теперь мы оказываем помощь сёлам с численностью до 200 жителей, а не до 100, как ранее. Во-вторых, если изначально планировали работать столько с малыми сёлами, то со временем добавили в перечень еще две категории — отдалённые сёла и иные», — пояснила начальник отдела анализа и прогнозирования социально-экономического развития муниципальных образований минэкономразвития Хакасии Анна Кириллова.
Село Бородино (Республика Хакасия) / Фото: Salexey
Согласно официальным данным, объём бюджетных ассигнований с 2013 по 2018 год включительно составит более 200 млн рублей.
Программа состоит из трех подпрограмм. Так, за период с 2013 по 2017 год мероприятия подпрограммы «Социальное развитие малых и отдалённых сел» были реализованы в 108 сёлах, выполнено работ на сумму более 150 млн рублей, в том числе по бурению скважин нецентрализованного холодного водоснабжения, установке фонарей, оборудованию детских игровых и спортивных площадок и так далее.
Ещё на одну подпрограмму — «Содействие в строительстве жилья и проведении ремонта кровли жилых домов отдельным категориям населения, проживающим в сельской местности» — за пять лет было направлено ассигнований на 10,7 млн рублей.
В рамках третьей подпрограммы — «Развитие потребительской кооперации в Республике Хакасия» государственная поддержка осуществлялась по двум направлениям: предоставление субсидий организациям потребительской кооперации и предоставление субсидий бюджетам муниципальных образований на компенсацию части затрат предпринимателям, осуществляющим доставку продовольственных и бытовых товаров в малые и отдалённые сёла, не имеющие стационарных точек торговли. За период 2015—2017 годов в рамках этой подпрограммы выполнены мероприятия на сумму 8,5 млн рублей.
Кроме того, с 2013 года жителям малых и отдалённых сел Хакасии выплачивается частичная денежная компенсации на содержание личного подворного животноводства. Делается это, утверждают хакасские власти, «в целях мотивации к труду сельчан». Так, на одну корову за полугодие выплачивается 3,3 тыс. рублей, на конематку — 900 рублей, на овцематку — 300 рублей.
Ст. Казановская (Республика Хакасия) / Фото: Anadolu-olgy
«Из республиканского бюджета в 2013 году компенсация была предоставлена 393 гражданам, проживающим в 64 малых сёлах, на общую сумму 4 млн 866 тыс. рублей, в 2014 году 1026 жителей 89 сёл получили 27 млн 539 тыс. рублей, в 2015 году 1044 жителей 88 сёл получили 48 млн 300 тыс. рублей, в 2016 году 1022 жителя 86 сёл получили около 54 млн рублей, в 2017 году 988 жителей 87 сёл получили 45 млн 124 тыс. рублей. На 2018 год в республиканском бюджете предусмотрено почти 57 миллионов рублей на поддержку личных подворий», — отметили в республиканском правительстве, подчеркнув, что «предпринятые меры позволили не только сохранить все до единого малые сёла, но и значительно улучшить в них жизнь населения».
Власти Хакасии уверяют, что по окончанию 2018 года программа «Сохранение и развитие малых и отдаленных сёл» не будет завершена, как подразумевалось ранее. Более того, уверяют они, программа будет усовершенствована, и над разработкой новых форм поддержки уже работают специалисты минэкономразвития Хакасии.
Отметим, что ранее источник, близкий к властям Хакасии, как-то заявил в беседе с корреспондентом ИА REGNUM, что в соседних регионах власти не ставят поддержку малых сёл в число приоритетов своей работы.
И действительно, в Новосибирской области за последние десять лет бесследно исчезли более 30 населённых пунктов
Новосибирские власти подчёркивают, что министерство сельского хозяйства предоставляет государственную поддержку сельскохозяйственного производства в регионе, но «не наделёно полномочиями по обобщению и анализу информации в отношении бесследно исчезнувших сельских населённых пунктов на территории Новосибирской области, а также по принятию мер с целью недопущения их исчезновения».
В Кемеровской области сегодня существуют меры поддержки жителей малых и отдалённых населённых пунктов, но и это не останавливает их от исчезновения. За пять лет с карты Кузбасса исчезло не менее десяти сёл и деревень.
А по оценке Центра экономических и политических реформ, к 2023 году в российских деревнях может не остаться больниц, а к 2033—36 годам — сельских школ и поликлиник. Это означает, что «мёртвых» деревень в стране может стать ещё больше.
Умирающая деревня
«Оснований для восстановления нет»: в Красноярском крае умирают деревни
За десять лет с карты Красноярского края исчезли 12 населённых пунктов, в ближайшее время не станет ещё четырёх / Сюжет «Урбанизация и уничтожение деревень»
На территории Красноярского края расположено более 1,7 тыс населённых пунктов. Они объединены в 575 муниципальных образований, из которых 487 сельских поселений. За последние десять лет с карты региона исчезли или, как подчеркнули в администрации края, «упразднены» 12 территориальных единиц. ©
«В большинстве своём это небольшие населённые пункты, жители которых изначально занимались традиционным хозяйством, производством сельскохозяйственной продукции», — заявил заместитель начальника управления пресс-службы губернатора и правительства Красноярского края Николай Базаров.
Так, в Кежемском районе за это время исчезло сразу восемь населённых пунктов: две деревни, три посёлка и три села. Ещё два посёлка были упразднены в Эвенкийском муниципальном районе — Таимба и Усть-Камо. В Северо-Енисейском районе не стало посёлка Еруда, а в Бородинском сельсовете Рыбинского района — деревни Солонечное.
«Территориальные единицы посёлок Косой Бык, деревня Верх-Кежма, село Кежма, поселок Новая Кежма, поселок Приангарский, деревня Усольцева, село Паново, село Проспихино Кежемского района были упразднены, поскольку попали под затопление в связи со строительством Богучанской ГЭС. Остальные территориальные единицы упразднены в связи с тем, что в них на протяжении более трёх лет отсутствуют зарегистрированные по месту жительства в установленном порядке жители и жилая застройка. Оснований для восстановления населённых пунктов не имелось», — заявили региональные власти.
Брошенная деревня / Фото: Vladimir V. Nikulkin
При этом в правительстве края не смогли ответить на вопрос, сколько населённых пунктов находится на грани исчезновения, назвав это «естественными процессами».
«Считаем фразу «на грани исчезновения» не совсем корректной, поскольку при естественных процессах внутренней миграции жители малых и отдалённых населённых пунктов зачастую переезжают в более крупные населённые пункты, где есть возможность выбора рабочих мест и создана необходимая социальная инфраструктура. В настоящее время ведётся работа по упразднению четырёх территориальных единиц: поселок Терешкино Верхнеусинского сельсовета Ермаковского района, поселок Суворовский Северо-Енисейского района, деревня Овражная Новосолянского сельсовета Рыбинского района, деревня Усть-Тулат Лапшихинского сельсовета Ачинского района», — отмечается в ответе на запрос ИА REGNUM.
После чего по результатам этой работы будет подготовлен и внесён в Законодательное собрание Красноярского края проект закона об упразднении данных населённых пунктов. Основания для упразднения всё те же — на протяжении более трёх лет отсутствуют зарегистрированные по месту жительства в установленном порядке жители и жилая застройка, «оснований для восстановления не имеется».
При этом региональные власти утверждают, что в крае существуют меры поддержки малых и отдаленных сёл.
«Малые и отдалённые населённые пункты в основном ориентированы на сельское производство и сельский жизненный уклад. В крае действует целый комплекс мер господдержки сельскохозпредприятий и производителей сельскохозяйственной продукции как крупных, так и малых форм хозяйствования. Кроме того, серьёзную поддержку получают жители отдалённых и труднодоступных территорий, в частности коренные малочисленные народы Севера в целях сохранения их традиционного образа жизни и традиционной хозяйственной деятельности. Помимо этого, предусмотрены компенсации студентам и школьникам на авиаперелёт от населённого пункта до места нахождения родителей, приобретение для северян радиостанций, навигаторов, медицинских аптечек, комплектов для новорожденных, ГСМ и т. д.», — сказано в письме за подписью заместителя начальника управления пресс-службы губернатора и правительства Красноярского края Николая Базарова.
Молочная ферма
Однако назвать цифры этой поддержки в регионе не смогли или не захотели.
При этом в социальной сети «ВКонтакте» создана группа «Заброшенные деревни Красноярского края». Основная цель группы: «поиск единомышленников — людей, желающих возродить какую-нибудь вымирающую деревню». И, судя по активности в группе, её участников интересует судьба сельских поселений и людей, которые раньше жили в них.
По данным Красноярскстата, численность населения городского округа г. Красноярска на 1 января составила 1 млн 092 тыс. человек, в том числе городского населения — более 1 млн 091 тыс. человек, сельского населения — 823 человека. Всего в регионе проживает 2 865 908 человек.
«Мертвые деревни» характерны не только для Красноярского края или регионов Сибири.
Заброшенный дом
Согласно выводам Центра экономических и политических реформ, проблема вымирания деревни является одной из острых социально-экономических проблем всей России. В течение последних 15−20 лет численность сельского населения постоянно уменьшается — как за счёт естественной убыли (смертность превышает рождаемость), так и за счёт миграционного оттока.
«Процесс депопуляции сельских территорий настолько активен, что постоянно увеличивается число заброшенных деревень, а также количество сельских населённых пунктов с небольшим числом жителей. В некоторых субъектах РФ доля обезлюдевших деревень превысила 20% — в основном в регионах Центральной России и Севера. Только в период между переписями населения 2002 и 2010 годов число обезлюдевших деревень выросло более чем на 6 тысяч. В более чем половине всех сельских населённых пунктов проживают от 1 до 100 человек», — такие данные приводил ЦЭПР ещё в 2016 году.
Деревня на берегу реки
И процесс этот становится всё активнее. Так, например, за последние десять лет с карты Новосибирской области исчезли 35 населённых пунктов.
С территории Кемеровской области за пять лет исчезли около десяти сёл и деревень.
И только власти Хакасии заявили, что за последние десять лет в регионе не исчезло ни одного малого или отдалённого села. Но и здесь в зоне риска находится несколько десятков малочисленных населённых пунктов.
Таким образом, процесс депопуляции в территориальном разрезе идёт неравномерно. Эксперты ЦЭПР на основе различных исследований сделали вывод, что основные причины уменьшения численности сельского населения лежат сугубо в социально-экономической плоскости.
Брошенный дом
«Прежде всего, для сельских населённых пунктов характерен более низкий уровень жизни и сравнительно высокий уровень безработицы, в том числе застойной. Активная часть трудоспособного населения уезжает в города, что в свою очередь способствует дальнейшему социально-экономическому застою, деградации и депопуляции сельских территорий. Другая проблема, являющаяся одной из причин оттока сельского населения из страны, — более низкое качество жизни сельского населения из-за невысокой доступности объектов социальной инфраструктуры (образовательной, медицинской, досуговой, транспортной) и основных услуг (прежде всего, государственных и муниципальных услуг), а также жилищных условий и недостаточной обеспеченности жилищно-коммунальными благами», — отмечается в исследовании.
Ещё после всероссийской переписи населения 2010 года было выявлено, что 12,7% сельских населённых пунктов на тот момент были не заселены, то есть почти 19,5 тыс. российских деревень существовали на карте, но по факту уже были заброшены. Сколько сегодня таких населённых пунктов, сказать сложно. Но, судя даже по тем данным, которые удалось собрать только по четырём регионам Сибири, цифры внушительные.
Опустевший деревенский дом
Сибирь превращается в страну вымирающих деревень
Деревни и сёла в сибирских регионах исчезают десятками / Сюжет «Урбанизация и уничтожение деревень»
Жители отдалённых сёл и деревень Омской области не могут найти работу и за «хорошей жизнью» уезжают в большие города. В результате за последние десять лет с карты региона бесследно исчезли 26 населённых пунктов, а на грани исчезновения сейчас находятся ещё 81. Такие данные ИА REGNUM привели в пресс-службе губернатора Омской области. ©
«Причинами исчезновения сельских населённых пунктов являются отсутствие рабочих мест и отток населения в другие сёла и деревни с более комфортными условиями проживания, а также в связи с естественной убылью населения», — отметили в пресс-службе.
Власти, по их же словам, в настоящее время предпринимают попытки изменить ситуацию, в том числе оказывая малым и отдалённым сёлам «меры поддержки». К ним относятся субсидии на возмещение части затрат гражданам, ведущим личное подсобное хозяйство по производству молока; на возмещение части затрат на уплату процентов по долгосрочным, среднесрочным и краткосрочным кредитам (займам); на возмещение части затрат на увеличение поголовья коров личных подсобных хозяйств; на возмещение части затрат, гражданам ведущим личное подсобное хозяйство; на развитие подотраслей животноводства, альтернативных свиноводству.
Кроме того, указывается, что в сельских населённых пунктах организован закуп молока у населения, организуется уборка снега на дорогах, ведущих к сёлам, ведутся работы по обеспечению транспортной доступности, в том числе перевозка граждан автобусами.
«Результатами предпринятых мер удалось обеспечить сокращение оттока населения в более чем 50 сёлах Омской области. Так, в деревне Архиповка Калачинского муниципального района организован плодопитомник, а в деревне Новый Ревель Калачинского муниципального района готовится к реализации проект по развитию овцеводства», — подчёркивают региональные власти.
Согласно данным Омскстата, в январе — марте 2018 года в области отмечена естественная убыль населения: число умерших превысило число родившихся на 1192 человека. По данным статистики, на начало текущего года численность городского населения в Омской области составляла 1 млн 424,3 тыс. человек, сельского — 535,8 тысячи человек (год назад эти цифры составляли 1 млн 431,5 тыс. — городского и 541,2 тыс. — сельского).
Для Омской области, впрочем, как и для многих других регионов страны, характерна сверхконцентрация населения в столице области. Так, на начало 2018 года в городе Омске при общей численности региона 1 млн 960,1 тыс. человек проживало — 1 млн 172 тыс. человек. Деревни же, особенно отдалённые, всё чаще находятся на грани вымирания.
По данным исследования Центра экономических и политических реформ, на период 2016 года общее количество сельских населённых пунктов в стране превышало 150 тысяч. В то же время ещё в результате Всероссийской переписи населения 2010 года было выявлено, что 12,7% сельских населённых пунктов на тот момент уже были не заселены, то есть почти 19,5 тыс. российских деревень существовали на карте, однако по факту уже были заброшены.
Примеров тому много. В Новосибирской области за десять лет исчезли 35 населённых пунктов, в Красноярском крае «упразднены» 12 территориальных единиц, в Кузбассе за пять лет исчезло не менее десяти сёл и деревень. И только власти Хакасии уверяют, что за последние десять лет в регионе не исчезло ни одного малого или отдалённого села. Однако и здесь в зоне риска находится несколько десятков малочисленных населённых пунктов.
Что же приводит к постепенному опустению и вымиранию российских сёл и деревень?
Есть предположение, что начало этому процессу положено в конце 1940 — начале 1950 года, когда был взят курс на укрупнение колхозов.
По данным на 1 января 2016 года, численность сельского населения в российских деревнях составляла порядка 37,89 млн человек. При этом на одну тысячу жителей села трудоспособного возраста приходится примерно 819 лиц нетрудоспособного возраста. Молодёжь же зачастую предпочитает уезжать из сельской местности в большие города в поисках работы и социальной инфраструктуры. Часто в отдалённых сёлах и деревнях остаются жить, а скорее доживать, пожилые люди, которые привязаны к месту «корнями». Со временем сёла и вовсе вымирают.
Однако, как пишет ЦЭПР, депопуляция сельских территорий — проблема не только России.
«Статистика Всемирного банка свидетельствует — тенденция уменьшения удельного веса сельского населения актуальна и для стран Европы и США, и в сравнении со многими западными странами Россия по-прежнему является относительно менее урбанизированной страной», — отмечается в исследовании.
В то же время для России вымирание территорий — это скорее стратегическая проблема. А потому, рано или поздно, необходимо будет восстанавливать утраченное, но тогда уже понадобятся огромные инвестиции. Это уже начали понимать некоторые региональные власти, которые пытаются разрабатывать и внедрять программы по сохранению и развитию отдалённых сёл и деревень.
Но, судя по всему, точечные меры не работают совсем или работают плохо. Для решения проблемы уже нужны комплексные социально-экономические преобразования.
Текст и фото: Анна Алябьева
ИА «Regnum», 13 марта - 4 мая 2018
ИА «Regnum», 13 марта - 4 мая 2018
Journal information