Русофобия: нравственные истоки и содержание
Геополитика и Традиция / Протоиерей Олег Трофимов / июнь, 2016
Феномен русофобии многими мыслителями, учеными мужами, представлен и описан в аспекте своих наук в большинстве случаев как психофизическое, асоциальное цивилизационное политическое явление. ©
Ещё с протоиереем Трофимовым
В. Роуз. «Трагикомическая карта войны 1877 года», Лондон, конец 1870-х
Но такое явление, в первую очередь, имеет духовно-нравственные истоки и содержание. О чем сейчас мы и поговорим.
Вопрос русофобии стоит рассмотреть в контексте этнофобии в сравнении с другими существующими социальными «фобиями». Но все же такой феномен как русофобия имеет свой, довольно отличительный, нравственный подтекст и содержание.
Сам термин «русофобия» как ненависть к русским, ко всему русскому, к России был употреблен еще А.С. Пушкиным, но как научный термин был озвучен Ф.И. Тютчевым. Интересно, что ответом на такое явление он видел в созидание Православной Русской Империи на духовно-нравственных началах. Основываясь на их опыте, истоки онтологии русофобии нужно рассматривать именно в духовно-нравственном аспекте.
В таком случаи термин «фобия» в контексте русофобии приобретает свой специфический смысл, наполненный более, чем существующее определение «иррациональный, неконтролируемый страх, боязнь и неприязнь, предчувствие боли». Эта фобия намного глубже, чем психофизическая реакция и социальное политическое явление, она находится в области духовного происшествия. Эта фобия навязана силами зла, а в душе человека это душевная болезнь. Мы сможем это понять в сравнении с другими социальными фобиями.
Основоположная и известная фобия – это ксенофобия, вот ее типичное описание: страх или ненависть к кому-либо или чему-либо чужому; восприятие чужого как опасного и враждебного. Возведённая в ранг мировоззрения, она может стать причиной вражды по принципу национального, религиозного или социального деления людей.
Итак, причина такой фобии – несовершенство падшего естества человека, расстройство природы человека, – лежит более в психологическом, индивидуальном аспекте. Нетрудно определить, что в такой фобии и исходящих от нее комплексов неполноценности, лежит страсть гордости в разных видах ее проявления. Исходящие от нее по своему нравственному содержанию это и такие социальные явления как сексизм, расизм, демофобия (боязнь толпы), но с примесью психического расстройства индивидуума.
В последнее время кричащим цивилизационным вызовом, перед которым стоит Европа, являются мигранты. И совсем естественно, что в такой среде возникает мигрантофобия.
Эту фобию можно охарактеризовать как социально-рефлекторную, но не возникшую в духовном мире. Она не является целенаправленным и продуманным внедрением в общество.
Но именно личное духовное содержание, как мигрантов, так и самой среды, будет определять гармоничность взаимоотношений и полезности в обществе. Можно вспомнить хотя бы, для сравнения, русскую миграцию первой и второй волны во Францию, насколько они обогатили культуру и научный потенциал страны. Во всяком случае, это вопросы мигрантофобии – социального и культурно-религиозного мировоззрения и мироощущения.
Этнофобия определяется как негативное и неприязненное отношение к этнической идентификации этноса, разрушение впоследствии культуры этноса. Во многих случаях этнофобия имеет идеологическое и политическое содержание. Выступает в качестве идеологического оружия в противостоянии, в уничтожении этносов и очень близка расизму. В годы колонизации Америки представителями Западной цивилизации были уничтожены десятки миллионов коренного населения индейцев. Нравственный состав такой фобии включает в себя страсти тщеславия, осуждения, ненависти, гордости, жадности.
Для сравнения стоит вспомнить и об антисемитизме, а точнее сказать, о евреефобии, которая выходит за рамки типичного определения этнофобии. Так исторически сложилось, что евреефобия появилась в самой среде евреев, религиозная и этническая самоидентификация отторгала «чужих среди своих», порождая уже как маятниковую реакцию евреефобию, как в своей среде, так и в нееврейско-иудейской. Еврейское иудейство могло бы стать мессианским, но так и осталось еврейским нарциссизмом.
Как и во всякой фобии, в ее нравственное содержание входит гордость, тщеславие. Ибо гордость, соприкасаясь с другими народами, порождает еще большую гордость и ненависть.
Если рассматривать национализм этноса, из-за которого возникает по отношению к нему ненависть-фобия, то стоит проанализировать, а какие нравственные причины вызывают эту ненависть? Вопрос лежит не в плоскости обвинения, а анализа. Может ли все доброе (когда именно так о себе думают националисты) вдруг породить все плохое? Если пребывает в народе лучи любви, примеры высокой нравственности и святости, то это будет внушать соответственно почтение. Подобное будет порождать подобное. Я не исключаю и другой тип восприятия нравственных уродов, которым свет режет глаза после тьмы.
А значит, что в этом этносе, в ее культуре и религии (или в искаженном восприятии этой религии) есть яд немереной гордости, сатанизма, который и порождает не только «фобии» по отношению к ним, но и деградацию, и вымирание этой наций. Если же говорить о евреях-иудеях, еврейском национализме, то он самобытен, что и обеспечивает жизненность этноса.
Совсем другое в национализме бандеро-фашистов окрайков Руси (украинцах), т.е. речь идет о тех, кто стал не русским; их национализм антагонистический – «лишь бы не как у москалей» – и в таковом «патриотизме» обязательна русофобия как составная часть нации. Истоки русофобии в такой среде – в оторванности и в потере общих корней Православной Святой Руси, потере нравственных идеалов, когда жизнь человеческая перестает цениться. Невозможность самоопределиться вне общей истории порождает единственный путь – ненависть и агрессию к подобным. «Созидание» нации на таких принципах невозможно, потому что совершенствование на основании антагонизма и противопоставления катастрофично, происходит только замыкание в узких критериях фобии и мифотворчества. Даже если и бывает стимул быть лучшим по отношению к осуждаемому, то такое антагонистическое «созидание» строится на главной и основоположной страсти и греха гордость с примесью тщеславия, осуждения, ненависти. Это деградация и вымирание, чего мы сейчас и являемся очевидцами. За последние 2 года население Украины сократилось более чем на 2 миллиона. И такое положение вещей обеспечивает питательную среду для внутренней славянофобии.
Славянофобия, как показывает история, довольно избирательна, и тесно связана с русофобией и православнофобией, а в некоторых моментах является одним и тем же. Однозначно, что славянофобия – это идеологическое и политическое оружие, а впоследствии - содержимое геноцида славян. Избирательность славянофобии и ее последствия более всего выявились именно на православных народах. Или тех народах, которые симпатизировали русским. Взять хотя бы массовое уничтожение русинов, словаков и русских не только православных, но и униатов в Австрийской империи (Закарпатье, Словакия, Чехия, Галиция) в Польше, а в Хорватии и Албании, в Косово – уничтожение сербов. В концлагерях Терезин и Талергоф были уничтожены сотни тысяч славян! В период ВОВ одной из целей, которые ставил перед собой Гитлер, было полное уничтожение славян, остатки их предполагалось ассимилировать в качестве прислуги высшей расы.
Не меньшую роль на протяжении веков в формировании русофобской среды и славянофобии сыграла колонизаторская политика Ватикана. Таким политическо-религиозным гибридом является уния. Именно УГКЦ и РКЦ (католики) на территории современной Украины являются идеологическим русофобским ядром, где вера в Бога подменена на ересь этнофилитизма (предательство евангельских истин, канонов Церкви в угоду политическим этническим интересам). Русофобские выпады, как в их среде, так и в среде раскольников, национальных «православных церквей» УАПЦ и УПЦ КП, а также в проамериканских сектах, являются обязательной составляющей «проповеди» и их деятельности. Стоит вспомнить, что греко-католическое и католическое духовенство принимало активное участие в геноциде своей же паствы (русинов) в Талергофе и Терезине, а также в убийствах людей на майдане в Киеве.
Носителями христианофобии на почве религиозной идентичности были богоборцы-атеисты, иудеи и мусульмане. Типичный пример массового уничтожения – это более двух миллионов уничтоженных христиан – ассирийцев, армян и греков младотурками-мусульманами. То же касается и ДАИШ.
Стоит подметить, что есть и своя конкуренция между фобиями, как между носителями их, так и между объектами по отношению питаемой фобии. Например, русофобия и евреефобия. Хотя фобии могут подпитывать друг друга.
Ну а теперь, рассмотрев разные виды общественных фобий, можно поговорить и о главной теме – русофобии.
Если рассматривать русофобию в индивидуально-онтологическом плане, то в душе человека такая русофобия имеет место в связи расстройства и повреждения первозданной природы человека, о чем уже говорилось в описании нравственных истоков ксенофобии. Психика человека лишилась полноты Божественной, пустота заполняется страхом-фобией. Человек приобретает потребность в компенсации, в восполнении ущербности, а не находя этого, не работая над собою, ищет виновного. Богозданной душе несвойственно было иметь страх, а значит фобия (страх, а за ним и ненависть) – это последствие грехопадения человека. В христианском смысле объектом ненависти может быть только грех.
Уже после грехопадения, фобия Адама вылилась на жену Еву и на Бога, когда он обвинил их: «это она мне… и Ты мне дал ее». Адам не просто «снял с себя ответственность» за вину, а еще обвинил их в своей неполноценности. Гордость беснуется. Потребность прикрыть наготу «фиговым листком», или даже, правильнее сказать, украситься этим «фиговым листком», потеряв свою первичную нравственную чистоту, – вот что мы унаследовали от первых людей. Так и русофобия; в некоторых случаях для своих обладателей она служит этим украшением – «фиговым листком», компенсаторским «листком» своей неполноценности. Самоутверждение личности происходит не за счет развития, возвышение происходит за счет унижение других, при этом возникает уже «естественная» радость видеть ошибки у других, это подпитывает ненависть и «правильность доводов». Поэтому русский обязан быть виноватым, обязан ошибаться и быть неполноценным.
И если в русофобии есть незначительное составляющее ксенофобии (боязни, ненависти к чужому как к неизвестному из-за грехопадения), то русофобия в целом обладает целенаправленной идеологией, при которой весьма известен объект, к которому питают фобию и сознательно искажают преставление об объекте фобии. А вот большинство обывателей-русофобов, в которых она была экспортирована, являются пленниками навязанных мифов и лжи.
У страдающих русофобией вследствие такового психического расстройства сознание уже трансформированное, а это значит, что трансформировано и восприятие реальности; оно не менее опасно, чем после сектантского зомбирования. Фанатически замкнутый на системе «доводов» русофоб уже вне их не воспринимает действительность. Критический и самокритический разум отключен. Этому извращение почти всегда сопутствует синдром Аспергера (Ганс Аспергер – венский психиатр исследовал движение молодых нацистов), когда человек не способен к сопереживанию чужому горю, не воспринимает то, что у других людей тоже есть чувства, боль. Вот чем объясняется небывалая жестокость русофобов, а далее вырабатывается и наркотическая потребность в этой жестокости к объекту фобии.
Сердце такого человека не определяет уже где добро, а где зло, совесть извращена. Ибо это душевная болезнь создает новый объект поклонения вместо Бога – подпитываемые гордость и ненависть. Таким душевно больным и агрессивным человеком легко манипулировать – переключать или привязывать фобию и патриотизм к другим фобиям. Такой патриот солидарен с русофобией американской, польской, турецкой, и т.д., уже полностью может стать их патриотом, позабыв об украинском патриотизме, «лишь бы не москалем»... Пролетарии-русофобы-бесы всех стран, соединяйтесь!
Русофобия как социальное явление вобрала в себя все вышеперечисленные свойства и идеологические задачи, описанные в этнофобии, славянофобии и христианофобии. Но она также имеет свои отличительные черты. Это связано с понятием Русского мира, Русской цивилизации как цивилизации Христа. Это связано с противодействием миссии России в мире, как Катехона.
Русофобия антагонистична, и это не просто рефлекторный антагонизм, наподобие мигрантофобии и ксенофобии, а целенаправленный нравственно-политический идеологический антагонизм. Это результат соприкосновения двух миров, мира Христа и мира антихриста.
Все что становилось чуждо нравственному идеалу Святой Руси, выражалось в агрессивной русофобии, и, в первую очередь, внутри нас, русских. Это чудовищный эксперимент богоборческого атеизма, когда из русского православного человека сделали советского безбожника. Все, что было древнее русское, что было добыто большим трудом и намолено за тысячелетия нашими предками, уничтожалось под корень, если это не вписывалось в идеологию советского атеизма, по сути это в прикрытой форме был сатанизм. Миллионы соотечественников уничтожены от репрессий, десятки тысяч храмов разрушены, миллионы судеб поломаны. Логическое продолжение этой русофобии – превращение русских в безликое гражданское общество потребителей с культом Золотого тельца. Когда Родина там, где удовлетворяются твои страсти.
Современная русофобия, даже при свободе, вне государственной тоталитарной идеологии, возникает в «русской» среде либералов. Поэтому такое название как «русская русофобия» трудно даже применить. Может ли извращение породить не извращение? По этому поводу вспоминаются слова Ф.М. Достоевского: «Ежели вам русский скажет, что он не любит Родину, не верьте ему, он не русский».
Кто творец русофобии, какая ее задача?
Задача идеологии русофобии весьма очевидна, это уничтожение русских и Руси с помощью атмосферы антикультурализма, антиправославности, безнравственности. И для этого стоит задача как умалить, «разбавить» в сознании самоидентификацию русских, так и наполнить эту самоидентификацию тем, что не есть русское, с целью оторвать народ от истории, от связи с предками, от культуры, религии и т.д.
Русский народ – это «ясли», в которые был положен Рожденный Христос; разрушение его нравственных идеалов приведет к потери содержимого – Христа. Культивация русофобии в окружающей среде – это посягательство на душу русских.
Прикрываясь каким-либо «благим» предлогом, например, даже, якобы, разрушая антихристианскую идеологию, или при движении децаризма, деленинизации, десталинизации, декоммунизации, депутинизации и т.д., основной целью является не исправление ошибок, а продвижение русофобии и разрушение Руси. Разве стали русофобы нас больше любить и меньше ненавидеть после развала Союза? Нет, не стали. Причины всегда найдутся, а цель одна.
Русофобия онтологически глубоко антихристианская, она противопоставляет себя евангельской дружбе народов, что культивировалось даже при СССР. Творец русофобии – дьявол, носители русофобии, сознательно или не сознательно, – его слуги.
Какое положение идеологии русофобии в мировых законах в будущем?
Вполне реально, как всякого рода сексуальные извращения и аборты ввели в обязательные «гуманитарные права человека», так и русофобию сделают обязательным «гуманитарным правом», с введением соответствующего предмета в образовательные учреждения. Например, в Польше уже ввели предмет с русофобским подтекстом «НАТОведение», 4 часа в неделю, в обязательном порядке в каждом классе. И вне этих клещей антихриста невозможно будет жить «цивилизованному, просвещенному человечеству».
Видя и понимая истоки русофобии и глобальность ее целей, какой же ответ мы должны дать?
Конечно же, в первую очередь мы должны любить свою Родину. При этом единственная структура, форма существования, удерживающая и умножающая нашу патриотическую любовь, – это православная народная монархия во главе с Помазанником Божиим в Русской Империи!
Мне хочется закончить эту статью цитатой из пророчества нашего святого соотечественника преподобного Серафима Саровского, записанного его учеником Мотовиловым: «Славяне же любимы Богом за то, что до конца сохраняют истинную веру в Господа Иисуса Христа, и за то удостоятся великого благодеяния Божия: будет всемогущественный язык на земле, и другого царства более всемогущественного Русско-Славянского не будет на земле».
Протоиерей Олег Трофимов, доктор богословия, магистр религиоведения и философских наук
«Катехон», 20 июня 2016
«Катехон», 20 июня 2016
Journal information